О ловкости атакующих собак и её развитии

В разговорах с коллегами мне неоднократно приходилось слышать рассуждения о силе хватки, реже о преимуществах того или иного места атаки, изредка о значении скорости, и ни разу о ловкости.
Однако, именно ловкость та козырная масть, которая кроет все остальные карты. Сильная хватка будет бесполезна, если собака повиснет на одежде; место атаки не даст преимущества, если собака за него не схватит; а высокая скорость не сыграет роли, если животное промахнётся. Всё это эффективно лишь при способности удачно схватывать движущиеся цели, т.е. хорошо развитой ловкости.

Многие дрессировщики забывают, а то и вовсе не задумываются о том, что реальный противник не статическая мишень. Почему-то само собой подразумевается, что в настоящей конфликтной ситуации собака отработает так же легко, как на тренировках по манекенообразному фигуранту. В то время как изучение опыта реальных столкновений – нападений собак на человека, уличных драк с их участием, полицейских задержаний – и собственная практика показывают, что активное сопротивление существенно осложняет проведение хватки.

Энергичное маневрирование, отдёргивание рук и ног, нанесение ударов, использование препятствий, способны доставить проблем даже хорошо обученным атакующим собакам. Смотрите, к примеру, Французский ринг. Что уж говорить про собак, привыкших к атакам на «столба», и, зачастую, в специально подставленную руку. Столкнувшись с ожесточенным сопротивлением такая собака будет сбита с толку и промахнувшись пару раз, вероятнее всего, перейдет в режим облаивания. В лучшем случае кое-как зацепится за одежду, в худшем напропускает ударов и останется лежать на асфальте.

Ловкость и её свойства

В этой статье поговорим о ловкости и её развитии у атакующих собак. А начнём с разбора самого понятия. Здесь и далее я привожу выдержки из книги Н.А.Бернштейна «О ловкости и её развитии».

«Что же такое ловкость? Для того, чтобы уяснить себе это, обратимся к истории слова. Слово „ловкость“ есть производное от корня „лов“. Глагол от этого корня – „ловить“. Первоначальное значение слова относится к охоте, промыслу, ловле зверя, птицы, рыбы. Охотник прежде назывался ловцом („Были бы бобры, а ловцы найдутся“, „На ловца и зверь бежит“).

Употребляемые для охоты собаки назывались ловчими собаками – борзые, хортые и т. д. Выдрессированные для охоты птицы – ястреб, сокол – назывались ловчими птицами. Способность этих животных хватать зверя, перенимать его, кидаться, вцепляться в зверя, изворачиваться называлась в старину ловчивостью или ловкостью».

Ловкость – это способность нервной системы к оптимальному подбору движений и их прилаживанию к обстановке. Вся суть двигательной ловкости – в способности найти выход из любого положения, найтись при любых обстоятельствах; в наличии у центральной нервной системы средств к тому самому разовому, импровизированному, но адекватному решению неожиданной или нешаблонной задачи.

Подчеркиваю, ловкость не содержится в двигательном акте самом по себе, а выявляется только из его столкновений с внешней переменчивой обстановкой, с неподвластными и непредусмотримыми воздействиями окружающей среды.

«При спокойном течении движения, свободном от каких-либо непредвиденностей, спроса на ловкость нет. Он возникает при всякого рода изменениях в окружающей обстановке, требующих искусного прилаживания к ним и правильных, бьющих в цель переключений своего движения. Чем быстрее, внезапнее, нечаяннее эти изменения и чем они при всем этом крупнее и значительнее, тем большая ловкость требуется для приспособления к ним».

В качестве примеров ловкости у собак можно привести следующие: схватывание брошенного куска/предмета на лету, преодоление неожиданных препятствий, преследование и ловля жертвы, увертывания от игрового партнера или реального врага, схватывание в бою с диким зверем или себе подобным, задержание преступника, и т. д.

В общем, спрос на ловкость заключается не в самих по себе движениях того или иного типа, а создается обстановкой.

Ловкость обладает следующими свойствами: находчивость, правильность, быстрота, рациональность.

Находчивость. Двигательная находчивость, она же экспромтность, представляет собой самое основное зерно ловкости. Именно находчивость позволяет выйти (двигательно) из затруднительного положения, найтись при любых обстоятельствах; в чем, по определению, и заключается суть ловкости. Причем сделать это быстро, без раздумий, экспромтом.

У находчивости есть пассивная и активная сторона.

Пассивная сторона находчивости, называемая устойчивостью или стабильностью движений, помогает выполнять движения, осуществлять решения требуемых двигательных задач, несмотря на внешние, сбивающие воздействия. С ее помощью удается при всех внешних изменениях и внезапностях находить такие приспособительные переключения, которые спасают двигательный процесс от разрушения и деавтоматизации, а решение задачи – от срыва.

Стабильность движений и действий, их сбивоупорность, обеспечивается посредством внесения по ходу их выполнения правок, т.н. сенсорных коррекций, и приспособительных переключений: по приёму, по направлению, по месту, по двигательному составу цепи, и т.д.  В качестве примеров устойчивости можно привести все случаи успешных атак при наличии сбивающих факторов: перемещению цели (учебного инвентаря, фигуранта или зверя), при наличии отягощений (тренировочной резинки, грузиков, тормозного парашюта), при постановке различных препятствий (сваливающихся покрышек, барьеров, водных и огненных препятствий), в стесненных условиях (на ступеньках, на лестничной площадке, в лифте).

«Почти нет такого реального движения, в котором бы не было этого элемента приспособительной переключаемости к разным, хотя бы мелким, непредвиденностям, а это значит, что, помимо крупных золотых самородков выдающейся ловкости, она распылена повсюду и в мире наших повседневных движений, как золотой песок по дну реки».

Однако, есть разряд движений, по отношению к которым необходимы другие меры для защиты их от срыва решаемой ими задачи. Это движения метания и, в частности, прыжка, который вполне правомерно рассматривать как метание собственного тела.

 Движения отталкивания для прыжка очень кратковременны, почти одномоментны. Главное же в них то, что после того как прыгающий оттолкнулся, уже никакими телодвижениями, разумеется, ничего нельзя изменить в его траектории. В прыжке всё, что необходимо внести в него по части коррекций, надо успеть сделать до вылета, т. е. тогда, когда прыжок еще, в сущности, не начался, и не видно, как он пойдет. Здесь все коррекции приходится строить на предугадывании.

Такие предвидения, или антиципации, в научной терминологии, строятся на богатых запасах предыдущего опыта. Который и позволяет заранее предвосхитить, какой результат получится от того или иного толчково-метательного усилия.

Вот только роль антиципации этим не ограничивается.

Антиципация, т. е. заблаговременные, предваряющие коррекции, имеет огромное значение в координации движений. Так, она позволяет собаке заранее «трассировать» свой путь с учётом выбоин, луж, неровностей, и других препятствий. Она дает возможность рассчитать, в какой точке окажется бегущий фигурант в ближайшие секунды, и встретить его там, побежав наперерез. Она позволяет оценить, откуда и по какой траектории наносится удар, чтобы успешно избежать или перехватить его. Наконец, она обеспечивает изворотливость в бою, позволяя держать хватку, несмотря на все ухищрения противника. Из всего этого ясно её значение для ловкости.

Действительно, для стабильного решения двигательных задач, решающе важно уметь заранее предугадывать, как будет меняться внешняя обстановка, и планировать свои собственные движения. Особенно ярко проявляется вся ценность антиципации во всякого рода действиях борьбы. Здесь ловкость атакующей собаки проявляется в том, чтобы угадать намерения соперника и те движения, которые он сделает в следующее мгновение, с тем, чтобы самой предпринять контрмеры.

Предугадывание намерений противника, как и последствий своих собственных движений, образует уже своего рода мостик для перехода к активной стороне находчивости. Это более совершенная форма ловкости, свойственная преимущественно человеку, и выражается она в инициативности.

Активная сторона находчивости, называемая инициативностью движений, проявляется там, где исполнитель движения не только приспособительно откликается на изменения, которые приходят извне, но и сам вносит изменения в ход своих движений, в успешное искание наилучших результатов.

В качестве образцов инициативности атакующих собак я могу привести, пожалуй, лишь два примера.  Первый, это все случаи хваток не по привычному месту, а по ситуации. Когда собака внезапно атакует не туда, куда её учили, а в совершенно неожиданное место. К примеру, подныривает под рукав и пытается схватить за ногу. И второй, это все случаи спонтанных перехватов. Когда собака перехватывает не по заученному сигналу – ориентируясь на замах, или определенный временной интервал – а по собственной инициативе. Зачастую, когда от неё этого не ждут, и туда, куда не ждут.

Правильность. Правильное движение, это то движение, которое решает двигательную задачу; которым достигается то, что нужно.

У этого свойства есть качественная и количественная стороны.

Качественная сторона правильности движений выражается в их адекватности. К примеру, когда собака пытается хватать ноги – вертикально расположенные поверхности – так, будто они расположены горизонтально – обычно так подставляют руки – т.е. не поворачивая головы, то её движения явно неадекватны предъявляемой двигательной задаче.  Так бывает с неловкими, плохо обученными, или слабо мотивированными животными. Ловкая собака всегда схватывает конечности – что ноги, что руки – не вдоль, а поперёк.

«Движение правильно тогда, когда оно безукоризненно подходит для решения задачи, как ключ к соответственному замку, легко отпирающий этот замок. Ловкость заключается в том, чтобы уметь к каждому появившемуся перед нами замку скомбинировать безупречно подходящий ключ».

Количественная сторона правильности движений выражается в их точности. В атаке, точность движений заключается в попадании туда, куда надо; и так, как надо. Причем, если на более продвинутых этапах атакующая собака должна работать по площадям, не выцеливая какое-то конкретное место, то необходимость плотного захвата сохраняется всегда. Ловкая собака хорошо схватывает даже быстро перемещающиеся цели, безошибочно улавливая ту сотую долю секунды, когда (и куда) следует совершить финальный бросок, чтобы провести удачную хватку. 

«Точность движения – это точность его сенсорных коррекций».

Быстрота. Быстрота одно из тех свойств, без которого ловкое движение даже сложно представить. У этого свойства есть три качественных стороны: быстрота находчивости, быстрота принятия решения, и быстрота исполнения.

Быстрота находчивости определяет то, как быстро подходящее движение будет найдено. В том и состоит ловкость, чтобы не растеряться от неожиданного затруднения, а изобрести правильный, удачный выход из него. И зачастую найти этот выход надо мгновенно.

«Нет спора: движение может быть безукоризненно правильным и точным, может приводить к результату быстро и рационально, но если это движение не сумело подвернуться, начаться и окончиться в ту самую минуту, когда жизнь потребовала его, цена ему не выше, чем дождю, пролившемуся над морем».

Быстрота решимости заключается в том, чтобы без колебаний выбрать один вариант и следовать ему, когда двигательные уровни животного настолько богаты, что могут предложить сразу несколько выходов из положения, ни один из которых не хуже других.

«Если вспомнить, что речь идет о движениях и о составных частях движений, что на такой выбор отпускаются считанные мгновения, то все значение быстроты решимости и умения без колебаний остаться при раз принятом решении станет вполне ясным».

Быстрота исполнения есть то, что можно было бы назвать слаженностью движений или их «споростью». Это отнюдь не сумма скоростей, составляющих двигательный акт движений, а нечто большее. Так, движения неопытной атакующей собаки хоть и быстры, но плохо согласованы; бег несколько скованный, догнав противника она притормаживает, выцеливает перед схватыванием. В то время как опытная идёт в атаку размашистыми уверенными скачками, а в конце ещё и прибавляет, схватывая противника вместе с ударом.

«Но если быстрота уже проявила себя в правильной находчивости, если она обеспечила немедленное принятие двигательного решения, то она обязана дальше обеспечить, чтобы оно и осуществлялось тоже без промедлений. Когда движения легко и плавно переходят одно в другое, когда мышечные импульсы не мешают друг другу и точно согласуются с игрою внешних сил и когда все это совершается в высоком темпе, то мы и говорим, что «работа спорится»».

Рациональность. Движения и действия, чтобы называться ловкими, должны не только приводить к результату, но и приводить к нему рационально.

У рациональности, как и у свойств, о которых шла речь ранее, есть своя качественная и количественная стороны. Первая, это целесообразность движений и действий. Вторая, их экономичность.

Целесообразность движений атакующей собаки, это прежде всего целесообразность её атакующего приёма. У псовых двигательный состав этого приёма во многом предопределен строением их тела — собственно, это побежка и хватка – а его целесообразность напрямую зависит от места атаки.

Дело в том, что разные части человеческого тела имеют разную подвижность. Чем подвижнее та или иная часть тела, чем больше у неё степеней свободы, тем сложнее собаке провести в неё плотную хватку. И тем ниже вероятность успешной атаки. И наоборот.
Наиболее подвижны руки – по 6 степеней свободы, не считая кистей – поэтому отдёргивать и убирать их с линии атаки проще всего.  Ноги, в отличие от рук, обладают всего 3-мя степенями свободы; поэтому их гораздо труднее отдёрнуть, убрать с линии атаки, и невозможно спрятать. Наименее подвижны корпус и голова – обладают лишь 2-мя степенями свободы – поэтому уберечь их труднее всего.
Соответственно, чем выше вероятность поражения, тем целесообразнее собаке атаковать именно в эту часть тела; тем меньше ловкости от неё потребуется.

С точки зрения биомеханики, наиболее целесообразно для собаки атаковать человека в ноги – особенно в бёдра – а наименее целесообразно в руки. Потому что корпус слишком объёмен для захвата – немногие собаки могут его качественно схватывать – а голова очень высоко. Конечно, у собаки выдающейся ловкости будут хорошие шансы и при атаке в руку. Но по сравнению с другими частями тела они всё равно невелики.

«Что касается экономичности движений, бесспорно, из двух движений более ловким будет то, которое достигнет цели с меньшей затратой сил. Наблюдения говорят о том, что такая экономичность вырабатывается преимущественно в позднейших фазах окончательной шлифовки двигательного навыка, попутно с его стандартизацией. Речь идет не только о том, чтобы не растрачивать лишних сил во время гладкого и спокойного течения движения. Главная трудность – в том, чтобы при любых внезапных переключениях и приспособлениях, которые везде служат пробным камнем для ловкости, иметь к своим услугам не только ведущий к цели, но и расчетливый на свои силы прием».

Теперь, когда мы разобрались в том, что такое ловкость и для чего она нужна, поговорим о её развитии.

Развитие ловкости

Очевидно, что природные, конституциональные предпосылки для ловкости — как и для всех остальных психофизических качеств – у разных собак столь же разные. Если бы это было не так, то из каждого взятого наудачу пса можно было бы с одинаковой легкостью сформировать чемпиона по аджилити, выдающегося бойца или телохранителя. Как максимально достижимые для того или другого животного высоты развития, так и степени трудности и длительности достижения определенных результатов всегда неминуемо будут обнаруживать большие индивидуальные различия.

При этом, разные уровни построения движений обнаруживают у различных собак неодинаковые степени развития. Помимо того, что встречаются собаки с очень низким и с очень высоким общим уровнем развития двигательной координации, а также и все мыслимые промежуточные ступени, нередко попадаются и животные, наделенными самыми различными соотношениями развития между их отдельными уровнями построения движений.

Одним хорошо даются точные целевые движения из верхнего подуровня пространства (С2) – типа схватывания движущихся объектов – и в то же время они не в ладу со всем тем, что обеспечивается уровнем мышечно-суставных увязок (B) – всякого рода движениями, в которых требуются большие, размашистые синергии – типа бега, трепков, и т.д. У других сильная сторона – локомоции, обеспечиваемые нижним подуровнем пространства (С) с фонами из уровня синергий (B), а движения из уровня действий (D) – увёртки, перехваты, манипуляции с предметами – даются плохо. У третьих вообще все располагающееся выше уровня В отстаёт по сравнению с ним: они грациозны, складны, изящны, обладают прекрасной осанкой за счет уровня А; но очень слабы во всем остальном.

Что интересно, разные пропорции развития у каждой собаки обнаруживают именно целые уровни. Поэтому, если у наблюдаемой нами собаки хорошо получаются какие-либо движения из одного уровня, то, зная его двигательный репертуар, можно сразу предсказать, к каким еще двигательным актам это животное преимущественно окажется способным. Например, если собака легко преодолевает барьеры, стало быть у неё хорошо развит нижний подуровень пространственного поля (С), отвечающий за процессуальную точность; а значит эта же собака будет хорошо держать равновесие на буме, преодолевать лестницы, бегать по пересеченной местности, выполнять различные акробатические элементы, и т.д.

Любопытно отметить, что некоторые двигательные отправления, казалось бы, имеют мало общего, их взаимосвязь совсем не очевидна, если не сказать неправдоподобна. Однако, тщательный анализ случаев из собственной практики показывает, что эта взаимосвязь скорее есть, чем нет. Так, уровень синергий и мышечно-суставных увязок (B) обуславливает, помимо прочего, эмоциональные движения мимики и всего тела (позы приветствия, подчинения, угрозы); а отсюда следует, что по их выраженности можно так же судить и о высотах, которых может достичь данное животное в качестве локомоций, трёпке, и других двигательных ансамблях.  Низший подкорковый уровень древнедвигательных регуляций, он же уровень тонуса (А), наряду с поддержанием поз, в частности осанки (ровная спина, высоко поднятая голова), так же отвечает за движения сжатия челюстей и удержания; из чего следует, что по осанке собаки – в отсутствии сильного возбуждения – можно судить и о возможной силе хватки. Тут можно возразить, что та собака кусает сильно, которая хочет укусить сильно. Да, но «хочет» – это мотивация, а её источник ретикулярная формация головного мозга, т.е. тот же уровень А.

То же справедливо и в отношении ловкости. Если какой-либо пёс показал себя ловким применительно к одному-двум видам движений таких-то уровней – например, к движениям вида D/C2 – то можно с большой степенью уверенности предсказать ему хорошую ловкость по всевозможным другим движениям этой же группы. Таким образом, врожденная неравномерность в развитии уровней построения движений определяет различные индивидуальные типы, или профили, двигательной ловкости.

Главное же то, что имеющиеся природные предпосылки к ловкости, безусловно, доступны развитию. При этом могут быть упражняемы и развиваемы обе важнейших стороны того структурно-функционального комплекса, посредством которого реализуется ловкость.

«Во-первых, можно очень значительно поднять управляемость фоновых уровней со стороны верховных ведущих, т. е. важнейшую из функциональных физиологических предпосылок обсуждаемого качества. Чем больше накоплено упражняющимся всевозможных фонов, чем они более разнообразны по видам и качествам и чем шире генерализованы, т. е. чем больше число, степень усвоения и широта полосы «обыгранности» по переменным условиям двигательных навыков, выработанных данным лицом, тем легче ему реализовать экспромтный фондированный двигательный акт, каков бы и сколь бы неожидан он ни был.

Можно утверждать наверняка, что каждый новый, хорошо освоенный двигательный навык повышает и общий уровень ловкости. Ловкость накапливается с двигательным опытом. Этот опыт обогащает и «фонотеки» низовых уровней построения, и те фонды находчивости, изворотливости, инициативности, которые образуют основное ядро ловкости. Особенно плодотворно для общего развития двигательной ловкости овладевание разносторонними, несходными между собой двигательными навыками, которые будут взаимно дополнять друг друга.

Во-вторых, намеренное сталкивание упражняющегося с разнообразными и непредвиденными двигательными задачами, постановка его в условия, требующие от него в полной мере адекватных, быстрых, рациональных и находчивых двигательных реакций, прямым образом тренируют и воспитывают его верховные координационные уровни, способствуя выработке в них маневренности, изворотливости, быстрой психомоторной изобретательности. Наряду с этим тренировка этого же вида неминуемо воспитывает и управляемость фоновых уровней. Недостаточно, конечно, скопить в фондах двигательной памяти разных уровней большие фоновые богатства, не умея быстро и адекватно использовать их. Это-то умение вызывать нужные фоны в нужные мгновения и уверенно управлять ими и может быть очень существенно повышено путем целесообразной тренировки».

Я уже писал, что ловкость не заключается в движениях или действиях самих по себе; степень ловкости животного обнаруживается в том, как ведут себя эти движения в столкновении с внешним миром, с его внезапностями и неожиданностями.

Этот факт сам по себе даёт веские указания насчет путей развития ловкости. Понятное дело, что если ловкость не приходится искать в самих по себе движениях, то и к воспитанию ее ничего не прибавится, покуда мы будем пестовать и холить одни только безотносительные движения. Чтобы движение могло обогатить фонды собачьей ловкости, оно должно что-то делать. Никакая культура движений, которыми ничего не достигается, не повысит ловкости, хотя, может быть, и даст свои результаты в смысле увеличения выносливости, мышечной силы и т.п.

Думаю, теперь понятно, что бесконечные хватки с поводка – в специально подставляемую руку или ногу – и короткие пуски на неподвижного фигуранта ничего не дают собаке в этом отношении. Собака может годами так тренироваться, но стоит фигуранту перестать подставляться и такая, казалось бы, чёткая атака, мгновенно разладится. А если побежать не оглядываясь, или начать уклоняться, то и вовсе выйдет конфуз.

Развитию телесной ловкости хорошо помогают движения, приводящие к определенному результату, преодолевающие какую-то трудность или препятствие из внешнего мира. Львиная доля успеха атакующей собаки базируется на удачном схватывании противника. А главной трудностью здесь является перемещение цели – противника в целом и тех частей тела, куда собака атакует. Соответственно, грамотно выстроенная подготовка атакующей собаки должна включать постепенный переход от легких, малоподвижных мишеней, к трудноуловимым, маневрирующим.

И, наконец, рассмотрим способы развития ловкости по её свойствам.

Начнём с находчивости – главного ядра двигательной ловкости. О находчивости существует больше всего предрассудков насчет ее прирожденности и невоспитуемости. И действительно, это свойство тесно связано с подвижностью нервных процессов, которая преимущественно закладывается от рождения. Нет спора, встречаются собаки, которые одарены высокой степенью находчивости по сравнению с другими. Но это еще не означает её неупражняемости.

Находчивость в движениях напрямую зависит от накопленного животным двигательного опыта.

«Этот опыт по разнородным навыкам и, главное, в как можно более разнородных условиях прямо обусловливает развитие и изворотливости и даже инициативности. Совершенно правильно поступают те педагоги и тренеры, которые намеренно сталкивают обучающегося во второй половине его работы над навыком с самыми разнообразными отклонениями и осложнениями. Такого рода «упражнения с непредвиденностями» постепенно превращаются для учащегося в «упражнения на предвидение» и все больше и крепче оснащают его по самому основному стержню всей двигательной ловкости».

Пассивная сторона находчивости, названная выше устойчивостью, ярче всего проявляется в изворотливости на удержании. Например, когда фигурант – потерявший равновесие в результате атаки – падает, казалось бы, прям на собаку, но она каким-то чудом выскальзывает из-под него, продолжая держать хватку. Но чаще всего это качество заметно по тому, как собака перемещается на удержании. Неопытные животные повисают на фигуранте как «сосиски», не успевая перебирать лапами вслед за ним. Соответственно, им очень сложно находить моменты для дозахватов и трёпке движущегося противника. Поэтому, если фигурант активно движется на ногах, а собаке сразу хорошо схватить не удалось, то она в конце концов сползает на одежду, а может и вообще слететь. В то время, как опытные собаки практически неощутимы на удержании; чувствуется только давление их челюстей и боль от вгрызаний. Как ни финтил бы фигурант, пытаясь сбросить с себя собаку, она не отстаёт, и продолжает наносить урон.

Данное качество нарабатывается с опытом, конечно, если фигурант не стоит столбом. Дополнительно, можно развивать его играя с собакой канатиком, ухваткой, или пулером. Для этого на удержании надо пытаться как бы сбрасывать собаку, оттирать от предмета, придавливать (наваливаясь всем телом или зажимая ногами), делать короткие побежки, подсекать ногами, и т.д.

Активная сторона находчивости, названная выше инициативностью, у атакующих собак проявляется хватками в неожиданные – подчас незащищённые – места и спонтанными перехватами. Такого можно ждать от агрессивных собак, которые действительно пытаются навредить, а не просто потрепать дресскостюм. И к тому же, достаточно умных, чтобы найти такое решение. Это своего рода двигательный инсайт, когда собаке вдруг приходит озарение, которое ею мгновенно воплощается.

Однако, инициативность потому и спонтанна, т.е. исходит от самого животного, что обучить ей нельзя. Любое обучение неизбежно будет включать наличие пусковых стимулов, на которые животное должно реагировать. Например, замах как пусковой стимул для перехвата. Таким образом, это будет уже выученное поведение, а не спонтанное. Но можно повысить вероятность проявления инициативы, создав для этого подходящие условия.

Во-первых, приблизительно уравнять установки на схватывание разных частей тела. Давая собаке, к примеру, приученную атаковать ноги, схватывать и корпус, а иногда и руки. С поводка, либо посредством быстрой подмены целей на пуске. Это значительно облегчит как проведение хваток по ситуации, так и выполнение спонтанных перехватов. Но при этом надо помнить, что более объёмные части тела собакам хватать тяжелее, и, при прочих равных, они всегда предпочтут схватить что полегче. Поэтому, если мы будем давать кусать разные части тела в равной степени, то вероятность их схватывания отнюдь не будет равной.

Во-вторых, создавать такие ситуации, в которых собака будет вынуждена искать способы улучшения своей позиции. Например, спонтанные перехваты можно стимулировать, если прижимать собаку к стенке/к земле, брать на захваты/удушение, наносить методичные удары, и т.п.

В-третьих, развивать способность к антиципации. Эта способность растёт по мере накопления опыта работы с подвижными фигурантами, которые периодически делают попытки увернуться и ставят в другие затруднительные ситуации. Дополнительно, способность к антиципации можно развивать, обеспечивая возможность игровой борьбы с другими собаками. Также, подойдёт упражнение с удочкой.

Правильность движений любого двигательного навыка – то, что было выше обозначено как его адекватность и точность – лучше всего развивать с самых первых шагов. Именно вначале обучения закладывается основа двигательного состава навыка. Именно в это время подбираются наиболее подходящие качества сенсорных коррекций. Поэтому, небрежное отношение на первых порах к качеству результата – грубейшая из ошибок.

«Когда движение удается еще еле-еле, когда оно трещит по всем швам, можно сделать снисхождение по части скорости, иногда – по части силы, но никоим образом не в отношении правильности и точности. Это въестся потом так, что отделаться будет невыносимо трудно».

И тем не менее, это самая частая ошибка в работе всякого рода «прикладников». Которые не успев наработать качественную хватку и, хотя бы, более-менее сносную атаку, переходят к отработке управляемости, переключений, неожиданных нападений, или спаррингам. Надо ли говорить, что этим они обрубают всякую возможность формирования правильных атакующих навыков. О какой ловкости можно говорить, о каком приспособлении к трудностям и неожиданностям, когда собака даже в «тепличных» условиях не может произвести качественную – адекватную и точную – хватку?

Правильность движений следует формировать в самом начале подготовки атакующей собаки. И лишь после их закрепления, вносить всякого рода усложнения.

Напоминаю, адекватность движений атакующей собаки, это в первую очередь, адекватность схватывания. Под которой надо понимать схватывание рабочих поверхностей не вдоль, а поперёк. Совершенно недопустимо схватывание вертикально расположенных поверхностей – таких, как ноги и боковые поверхности корпуса – без доворота головы. В таком случае, собака будет схватывать очень мелко, т.е. просто повисать резцами на одежде. Максимум, сможет оставить пару глубоких царапин. Да и корпус, для наилучшего захвата, лучше учить схватывать с поворотом головы. Что касается точности схватывания, то она выражается в глубине захвата и попадании в нужное место. Как адекватность, так и точность – на первых порах, пока они не войдут в привычку – обеспечиваются мастерством фигуранта; (конечно, если у собаки нет препятствующих этому генетических пороков), а в дальнейшем, зависят от ловкости самого животного.

Дополнительно, повышать точность можно упражнениями с ловлей тарелки для фрисби и удочкой.

«Свойство точности движений дает очень широкие переносы, вообще присущие «уровню точности» (С2). Выработка и повышение точности в каком-нибудь одном навыке очень заметно улучшают ее и во множестве других. Поэтому для воспитания ловкости очень важно и полезно упражнять глазомер, тренировать мышечно-суставную оценку размеров и расстояний и т. п. Эти качества растекаются потом по всем многообразным навыкам, как пленка масла по поверхности воды, и всем им сообщают свой отблеск».

Кстати, именно от степени двигательной ловкости зависит, насколько быстро и успешно сможет соорудиться тот или иной двигательный навык и насколько высокого совершенства он сумеет достигнуть.

Быстрота, будучи значительным признаком ловкости, несколько отличается от остальных тем, что она не совсем независимое свойство. Быстрота тесно связана с рациональности движений. Допустим, одна собака приучена атаковать в руки, а другая в ноги. Поскольку нога обладает меньшим числом степеней свободы, то убирать её сложнее, поэтому собаке атаковать в ноги рациональнее; и в большинстве случаев, если фигурант будет уворачиваться, «ножник» быстрее произведет хватку. Но все же из двух одинаково рациональных движений, безусловно, более ловким будет то, которое будет выполнено быстрее.

Поэтому над быстротой можно и нужно работать, а она достаточно хорошо поддаётся улучшению.

Во-первых, быстрота тренируется, когда собаке дают схватывать на пробегании, т.е. движущиеся цели. При этом, фигурант должен добиваться точного глубокого захвата, чтобы не страдала правильность движений. Если же собака не успевает, то проскакивать мимо, оставляя её неудовлетворённой.

Во-вторых, когда атака будет более-менее наработана, начинать понемногу уклоняться, побуждая собаку схватывать быстрее. Но не настолько ловко и часто, чтобы пострадала атакующая техника и уверенность животного. А тем более, выработалась выученная беспомощность.

В-третьих, здесь снова поможет уже оказывавшая нам услуги антиципация, т. е. умение предвидеть и предугадывать. По мере накопления атакующего опыта, собака сама начнёт предвосхищать всевозможные увёртки фигуранта и заранее на них реагировать, т.е. её способность к антиципации будет естественным образом расти. Единственное, что тут можно посоветовать, это – по мере роста мастерства собаки – пускать её в атаки на разных, всё более опытных, фигурантов.

«Чем больше накопленный нами опыт, тем больше средств к тому, чтобы заранее почувствовать приближение того внешнего события, на которое нам нужно будет отозваться реакцией. При этих условиях может получиться действительно молниеносная быстрота реакции: наше ответное движение начнется или абсолютно одновременно с тем, на которое оно собирается ответить, или даже раньше его. Вряд ли следует доказывать, какое огромное жизненное значение могут иметь эти молниеносные и предвосхищающие реакции в боевой обстановке…»

В-четвертых, следить за поддержанием высокого уровня мотивации атакующих собак. Для «быстроты результата», которая ярче всего характеризует ловкость, немаловажна способность к быстрым, проворным движениям; но гораздо более значительную роль играет, так сказать, психологическая быстрота: быстрота находчивости, решимости, реакции и т. д. Значит, и в воспитании быстроты нужно сделать основное ударение именно на этой стороне дела. Если собаке свойственна нерешительность, вялость, если ей подходит название «мямли» или «рохли», то никакая разработка движений сама по себе не сделает её ловкой.

Причём, важен не столько общий уровень мотивации, сколько наличие определённой доли агрессии. Именно агрессия добавляет резкости и придаёт атакам особую остроту.

В-пятых, быстроту существенно повышает автоматизация атакующего приёма. Когда ведущий уровень искомого двигательного акта разгружается от излишних для него, технических компонент движения; которые переключаются в соответственные низовые, фоновые уровни. Причём автоматизация всегда происходит скачкообразно, а не постепенно. Как показывает практика, примерно через полгода регулярных тренировок. По 3 тренировки в неделю, с 5-6 пусками в атаку на занятии.

«Переключение технической компоненты из ведущего уровня в тот или другой из низовых фоновых приводит, согласно сказанному, к уходу этой компоненты из поля сознания, а это явление как раз и заслужило название автоматизации. Вполне понятна выгодность автоматизации, ведущей к разгрузке сознания от побочного, технического материала и этим создающей для него возможность сосредоточиться на самых существенных и ответственных сторонах движения, к тому же, как правило, изобилующих непредвиденностями всякого рода, требующими быстрых и находчивых переключений».

Рациональность движений, в отличие от предыдущих признаков, не представляет собою общего свойства. Находчивость, точность, быстроту можно воспитывать вообще, используя свойственный им широкий перенос; рациональность движений неотделима от самих движений и мало склонна к переносам. Поэтому о ней приходится заботиться применительно к каждому двигательному навыку.

До сих пор речь шла о рациональности атакующего приёма, т.е. побежке и схватывании, как центральном двигательном акте атакующей собаки. Как и было сказано, рациональность этого приёма преимущественно зависит от уязвимости того или иного места атаки. Разумеется, место атаки закладывается тренером в самом начале обучения. Но на этом рационализация атакующего приёма не заканчивается.

«В отличие от правильности, рациональность и экономичность движений совершенствуются и шлифуются главным образом во второй части выработки навыка, в фазах его стандартизации и стабилизации. Но главное, самое глубокое совершенствование движений в этом направлении происходит после автоматизации, когда уже все коррекции расставлены по своим окончательным местам и движения получают возможность устояться против всяких изменяющих и сбивающих воздействий. Вряд ли возможно сколько-нибудь основательно вмешаться здесь в бессознательно текущую фоновую работу низовых уровней; вряд ли это и целесообразно. Но педагогический опыт говорит о том, что если движения выполняются при тренировке тщательно и правильно и если это сочетается с настойчивостью работы по их шлифовке, то низовым уровням создаются наиболее благоприятные условия для повышения экономичности и рациональности автоматизмов, следовательно, и движений в целом».

Однако, атакующим приёмом арсенал боевой собаки не ограничивается. Всё сказанное справедливо и в отношении других действий и движений: охраны владельца (на месте и в движении), охраны вещи, ухода от ударов, конвоирования, и т.д.

В охранных моделях поведения рациональность выражается, прежде всего, в занятии оптимальной позиции для пресечения злонамеренных действий противника, т.н. супер-позиции. 

 

Краткие выводы

Итак, для развития ловкости необходимо:

1. Формирование разносторонних двигательных навыков: бег по пересечённой местности, преодоление препятствий (прыжки в длину и высоту, прохождение бума, лестниц, и т.п.), игры с собаками, плавание, ползание, разучивание акробатических трюков, и т.п.
   
   
2. Тренировка двигательных навыков в усложнённых условиях: по снегу, пашне, песку, отмели; в гору, с препятствиями, и т.п; пуски на резинке, с грузиками, с тормозным парашютом; тренировка схватывания на ступеньках, на буме, в тесных пространствах; задержания маневрирующего, уворачивающегося фигуранта.
   
   
3. Тренировка двигательной находчивости: изворотливости на удержании, инициативности.
   
   
4. Тренировка правильности атакующих движений: адекватности, глубины и точности схватывания. Для повышения точности полезна ловля всевозможных движущихся предметов (брошенного пулера, мячика, тарелки для фрисби).
   
   
5. Тренировка быстроты атакующих движений:
   а) Приучать схватывать на пробегании.
   б) Постепенно повышать величину и частоту увёрток.
   в) Развивать способность к антиципации.
   г) Следить за поддержанием высокого уровня мотивации.
   д) Довести атакующий приём до автоматизации.
   
   
6. Тренировка рациональности атакующих движений:
   а) Изначально сформировать целесообразные атакующие, защитные, и охранные приёмы.
   б) Довести их до фазы стабилизации.